Мир досуга может иметь как прямую, так и скрытую идеологию. Но она обязательно будет, поскольку модель мира в голове режиссера, сценариста и продюсера всегда есть.
Мир досуга должен быть и политически, и идеологически правильным, иначе его бы не было, поскольку с ним бы активно боролись. Советский Союз, к примеру, имел максимально возможный идеологический «каркас» и в мире досуга. Каждый советский сакральный герой обязательно реализовывался и в художественных произведениях. И это был не только Ленин, но и герои более «низшего» уровня.
Эти произведения становились обязательными для чтения и изучения. Они тиражировались в разных жанрах. Таким образом мир досуга также оставался политическим. В художественных фильмах и литературе человек все равно получал «идеологические витамины», которые помогали ему понимать жизнь. Все было в определенной гармонии, поскольку новости также иллюстрировали идеологию. То есть энциклопедия и новости отличались только уровнем тактической информации, ибо стратегическая в них была едина.
Идеология и политика не любят изменений, поскольку тогда рушится стройный список правильных произведений. Литература и искусство заняты созданием «долгоиграющих» произведений, годных к употреблению на десятилетия, то есть несут стратегическую информацию. Они не меняются в принципе. Это новости как тактическая информация ежедневно меняются, сохраняя свой стратегический каркас, где одной из аксиом было, например, «партия — наш рулевой».
По этой причине в угоду «долговечности» стараются не вносить изменений в проверенные временем произведения. Так случилось, к примеру, с известным романом А. Фадеева «Молодая гвардия». Сегодня становится известным такое: «ЦК ВЛКСМ принял очень странное закрытое постановление: «Историю «Молодой гвардии» нет никакого смысла ворошить, переделывать в соответствии с некоторыми фактами, которые стали известны за последнее время. Считаем, что нецелесообразно ревизовать историю «Молодой гвардии» при выступлении в печати, лекциях, докладах. Роман Фадеева издан в нашей стране на 22 языках и на 16 языках зарубежных стран… На истории молодогвардейцев воспитываются и будут воспитываться миллионы юношей и девушек. Исходя из этого, считаем, что не следует предавать огласке новые факты, противоречащие роману «Молодая гвардия»» [1].
Интересный пример возникает, когда символическая система, стоящая за новостями переносится на новый объект. Сначала во времена 2014 — 2015 гг. российское телевидение пользовалось для описания Украины ментальным форматом, который употреблялся Советским Союзом для описания войны с Германией. Вовсю звучало почти со всех экранов: фашисты, неонацисты, каратели… Тогда «силовики» были плохими, а население — хорошим.
Теперь для описания борьбы силовиков с московскими протестами используется та же символическая модель, только тут уже население «плохое», а «силовики» хорошие. К. Мартынов фиксирует этот перенос: «идет интенсивный импорт символического насилия — того, которое, с одной стороны, дегуманизирует оппонентов власти, превращает их в массу без лиц, «майдаунов», а с другой — дает обоснования для любой жестокости в отношении этой массы. Полицейские вслед за телеведущими федеральных каналов характеризуют московский гражданский протест как группу заговорщиков, которые хотят устроить в Москве Майдан и засланы с этим заданием из враждебных западных стран. Задача патриотов и полицейских в этом контексте: любой ценой зачистить город от «заразы». В прежние годы мы могли смеяться над глупостью российской пропаганды: истории про «фашистскую хунту» в Киеве, очевидно, предназначались для самых недалеких и нелюбопытных наших соотечественников. Теперь мифология российского ТВ оказывается прямым источником политических решений. Фактически именно на основании российского мифа о Майдане как иностранного заговора против легитимного Януковича людей сажают в тюрьмы за участие в митинге и оформляют происходящее в качестве «массовых беспорядков»» [2].
Культура — это индустрия по выработке смыслов, в основном, конечно, занятая удержанием старых смыслов, а не созданием новых. Она позволяет видеть происходящее в какой-то осмысленной манере, поскольку человек нуждается в понятном и предсказуемом мире для проживания. Репрессии, к примеру, Сталина объяснялись происками врагов народа, и человек, который знал, что он, конечно, не враг народа, принимал такую интерпретацию как безопасную для себя, и даже страшный мир приобретал нужную правильность.
Культура — это структурированное пространство смыслов. Оно структурировано и идеологически, и национально. Однако это достаточно тонкий инструментарий, где административные действия не несут желаемого результата. По этой причине создание «патриотического» кино типа «Спящих» или «Крымского моста. Сделано с любовью» может нести непредсказуемый результат. По сути это равноценно забиванию гвоздей микроскопом…
Хотя фильм «Крымский мост» не вернул потраченных на него государственных денег, так как зрители на него не пошли, в этом, конечно, обвинили украинских ботов. «Спутник» написал: «Боты, имитирующие действия добросовестных пользователей на интернет-портале «Кинопоиск», обвалили рейтинг нового фильма Тиграна Кеосаяна «Крымский мост. Сделано с любовью!». Из 1300 проголосовавших более тысячи выставили картине 1 балл из 10 возможных, сообщает RTсо ссылкой на анализ, проведенный изданием Daily Storm» [3 — 4]. Особенно раздражает критиков фильма то, что он получил государственные деньги вообще без конкурса [5 — 7]. И это совершенно неважный штрих, но если бы фильм был хорошим.
Очень резкое высказывание прозвучало из уст А. Долина: «Горячие головы могли бы назвать “Крымский мост” пропагандой. И зря. Пропаганда – это организованная машина, управляемая умным и циничным машинистом откуда-то сверху. Тут мы видим иное – безумную фантасмагорию, предельно далекую не только от реальности (это ладно), но и от элементарных законов сюжетосложения и правдоподобия; мир, безнадежно искривленный благодушной фантазией влюбленных во власть лоялистов» (цит. по [8]).
И это замечание более чем серьезно, поскольку пропаганда тоже может быть и плохой, и хорошей. Пропаганда по сути есть во всех странах, даже тех, которые стесняются употреблять данный термин. Однако чем жестче государство, тем важнее для него идеология, которая является лакмусовой бумажкой проверки на лояльность граждан. Идеология, наверняка, есть и в случае Британии, но там за нее не бьют по голове, и она более, чем незаметна. Британский детективный сериал всегда отличается, например, от американского, а скандинавский отличается и от того, и от другого.
Постсоветские страны отказываются пускать киноверсию крымского моста на свою территорию [8 — 9]. И это в принципе вновь говорит, что не вся пропаганда хороша. И раз разговор идет о финансировании, то государство должно было бы пускать бесплатно зрителей на патриотическое кино, чтобы не было разговоров о впустую потраченных деньгах.
Но одновременно получается, что есть пропаганда долговременная и кратковременная. «Крымский мост» отнесем к последней, поскольку он удержал внимание только разово. Но, наверное, в пропаганде и это важно.
А. Долин не оставляет этот великий фильм в покое: «Эта картина похожа на слегка спятившую машину времени. Говоря о событиях 2018 года, она переносит нас одновременно и в 1930-е, когда в отечественном кинематографе были приняты бодрые производственные кинороманы о больших стройках (по всему похоже, что в Крыму тоже строят коммунизм), и в 1990-е, когда в России делалось жизнерадостное, аляповатое и безразличное к каким-либо ожиданиям реального зрителя кооперативное кино. В 1990-е и взошла звезда Кеосаяна, снимавшего не только фильмы, но и видеоклипы для Натальи Ветлицкой, Ирины Аллегровой и Михаила Шуфутинского. На музыкальный и визуальный ряд «Крымского моста» этот творческий опыт оказал решающее влияние» [10].
В фильме даже Сталину досталось спасибо от крымского татарина, что вообще полная чушь: «В мистической подоплеке фильма — не явленной, но подразумеваемой, — у России своя дорога, своя система координат, свои собственные компас и глобус, и нечего тут делать чужакам, пусть уматывают в свой Голливуд. История тоже своя, иностранцу не объяснишь ее парадоксов: почему, например, татарин Дамир еще в детстве говорит о собственной семье: «Выслали — значит, так надо было», а в зрелые годы постоянно поминает добрым словом Сталина. В этих эпизодах исчезает даже добрый юмор — с такими темами не шутят. Как и с геополитикой. Недаром сталинист Дамир Надырович единственный из героев фильма регулярно смотрит телевизор и одобряет спикера из безвестной аналитической программы, бубнящего важное: «Демократия западного образца не может одинаково хорошо работать во всех странах…». В финале на достроенном мосту замирают в объятии Дамир и найденная им возлюбленная Рая («Обретенная Рая» — хорошее было бы название для фильма), а остальные вдруг исчезают, будто их и не было. Вместо них развеваются по ветру бесчисленные триколоры: люди наконец превратились в простые понятные символы, как в фантастическом рассказе, допустим, Владимира Сорокина. Выходя из зала, как после 3D-сеанса, машинально ищешь глазами коробку, чтобы сдать розовые очки«.
Кстати, это высказывание А. Долина очень четко соответствует реальной модели «осажденной крепости», которая стала сегодня моделью идеологии России.
И. Чубайс видит в России определенную квази-идеологию, которая может быстро изменяться под нужный контекст: «На практике же у нас некая идеология существует – это идеология, которую можно было бы назвать «гибридной» или «идеологией винегрета». Все зависит от ситуации. Вот сегодня нужно Сталина критиковать, значит, руководитель государства приезжает в Катынь и посылает полякам сигнал: «Это только банда Сталина могла расстреливать людей, это преступление!» Он встает на колени и просит прощения. А потом наступает другая ситуация, когда нужно Сталина хвалить. И оказывается: кто победу обеспечил, кто вождь нашего народа? Сталин! И вот эта ситуация все время крутится и вертится. Нынешняя идеология в том, что мы то как россияне, то как антироссияне, то как советские, то как антисоветские, то как прозападные, то как антизападные. Нет системы ценностей, нет правил, нет истории, нет идентичности» [11].
Как видим, борьба ведется на чисто виртуальный объект, запрещенный в конституции, которого вроде бы и нет, но он есть — идеологию. Это «шевеление» происходит по той причине, что потеряны все ценности, из которых и должна вырастать идеология. Сама идеология утеряна сознательно, поскольку больше всего ее любят тоталитарные государства, поэтому кричать о нужности идеологии стало неприлично.
Однако идеология не существует сама по себе, она также опирается на имеющиеся ментальные предубеждения. Вот как Э. Фромм говорит о психологии нацизма: «Почему же нацистская идеология оказалась столь привлекательной для низов среднего класса? Ответ на этот вопрос необходимо искать в социальном характере этой группы населения. Ее социальный характер заметно отличается от социального характера рабочего класса, верхов среднего класса и высших классов, в том числе аристократии. В сущности, некоторые черты, характерные для этой части среднего класса, видны на протяжении всей истории: любовь к сильному и ненависть к слабому, ограниченность, враждебность, скупость — в чувствах, как и в деньгах, — и особенно аскетизм. Эти люди всегда отличались узостью взглядов, подозрительностью и ненавистью к незнакомцу, а знакомый всегда вызывал у них завистливое любопытство, причем зависть всегда рационализировалась как презрительное негодование, вся их жизнь была основана на скудости — не только в экономическом, но и в психологическом смысле» [12].
Отсюда достаточно легко можно перейти к формулировке идеологии, которая не будет отвергнута, а принята на «ура». Перед нами закодированные ценности, которые можно и нужно раскодировать, чтобы успешно разговаривать с населением.
В одном из своих интервью Фромм говорит такие слова о ценностях: «мы должны принять решение о ценностях.. Если нашей высшей ценностью является развитие западной традиции — человека, для которого важнейшей является жизнь человека, для которого любовь, уважение и достоинство являются высшими ценностями, то мы не можем сказать: «Если так лучше для нашего выживания, то мы могли бы оставить эти ценности». Если это высшие ценности, то живы мы или нет, мы не будем их менять. Но если мы начинаем говорить: «Ну, может быть, мы сможем лучше справиться с русскими, если тоже превратим себя в управляемое общество, если мы, как кто-то предложил на днях, будем обучать наших солдат, чтобы быть, как турки, которые так смело боролись в Корее…». Если мы хотим изменить весь наш образ жизни ради так называемого «выживания», то я думаю, мы делаем именно то, что угрожает нашему выживанию. Потому что наши жизненные силы и жизнеспособность каждого народа основывается на искренности и на глубине веры в идеи, которые он объявляет. Я думаю, что мы в опасности, потому что мы говорим одно, а чувствуем и действуем по-другому» [13].
Кстати, в этом интервью есть красивые и слова, которые оказались вынесенными в заголовок — «Если вы спросите людей про рай, они скажут, что это большой супермаркет». Правда, это справедливо потому, что для большинства людей характерны именно материальные трудности. И эта ситуация, к сожалению, будет только нарастать, а не падать. Один из исследовательских институтов продемонстрировал, что 90% детей, рожденных в сороковые, когда выросли, стали зарабатывать больше своих родителей [14 — 15]. Однако сегодня только половина детей, вырастая, получают больше родителей. Как видим, «американская мечта» тоже стала другой.
Ценности, смыслы определяют нашу жизнь. И это площадка культуры. А. Архангельский подчеркивает по этому поводу: «культура — это не воронка, в которую утягиваются государственные и частные средства, это система смыслов, которая помогает человеку жить. И чем сложнее эпоха, чем сложнее депрессия, тем важнее культура. И тем выгоднее для государства вложения в нее. Выгода измеряется не отдачей финансовой, а социальным комфортом, снижением социального напряжения. Второе, культура так устроена во всем мире, что это культура малых индустрий, а не культа больших производств. Это культура быстро развивающихся индустрий, которые возникли, дали рабочие места, а через 2-3 года их нет, и люди пошли в другое место. Поэтому в эпоху кризисов добавляют деньги разумные политики» [16].
Культурное производство, с другой стороны, является таким же производством, как и все остальные. Поскольку оно находится в развлекательной сфере, то борьба за внимание здесь важнее всего. И это эмоциональное требование вступает в противоречие с рациональными требованиями идеологов, которые в наше время «переоделись» в пропагандистов.
Очень много на эту тему этого синтеза идеологии — пропаганды — досуга писал Д. Дондурей. Правда, его интересовала даже более острая тема — формирование ценностей и смыслов сегодняшнего дня, особенно в аспекте того, кто и как это делает. Этих людей он обозначил как «смысловики», признав их роль важнее роли «силовиков»: «Крупнейшее, вездесущее и самое влиятельное производство современного мира – изготовление массовых, элитарных, групповых и индивидуальных представлений о происходящем – многократно усиливается сетевой природой этой деятельности. Тут в одних случаях есть, а в других нет жесткой организационной системы, штатного состава, закрепленных полномочий, процедур утверждения внедряемых идей. Нет субординации при их утверждении. Наряду с министрами и высшими чинами администрации, генеральными продюсерами телеканалов и знаменитыми ньюсмейкерами действует армия профессионалов «на местах»: ученые и прокуроры, журналисты и бизнес-аналитики, сценаристы сериалов и директора школ. Они делают свою работу как с ангажементом, так и без него. Предметы их оценок и суждений совсем не обязательно касаются каких-то глобальных тем. Они могут быть ожидаемыми, обыденными или причудливыми. Профессиональными или полулюбительскими. Прозорливыми, наивными или циничными. Но это всегда в конечном счете способствует созданию целостных «картин мира» у большинства граждан или сопровождает специальные усилия, предпринятые в этом направлении» [17].
Он пытается отделить их от пропагандистов, говоря: «Смысловики в отличие от пропагандистов не получают специальных заданий по работе с массовым сознанием. Они просто живут в своей естественной среде, у себя дома. Делают то, что и всегда, – воспроизводят коды национальной культуры. Но именно это и есть их необъявляемые функции, можно сказать, миссия, которую они выполняют, перемещаясь в истории. Сохраняют сквозь все формы государственных перезагрузок (минимум пять только за последние 100 лет) родные протофеодальные матрицы. С их особым типом перемещения во времени: быстро вперед и сразу же – вспять. Именно они гаранты самого священного – усвоения гражданами российского «порядка вещей». Не случайно же он точнее всего предстает только в искусстве».
Если они не пропагандисты, то тогда это определенные «смысловые картографы», демонстрирующие пропагандистам кратчайший путь к массовому сознанию. Они должны вывести современные «понимания» из корней, заложенных в прошлом. В результат современность кладется на «решетку» прошлых пониманий и реакций, поскольку они проверены временем. Кстати, точно по этой модели идут современные создатели фильмов, базирующихся на старых комиксах. Прошлый супергерой, нашедший свое место в душе зрителя, повторяет этот же путь, но в другом формате.
Дондурей говорит: «Все те структуры, которые занимаются самым важным, — а самым важным, на мой взгляд, является культурное программирование принципов устройства российской жизни – всячески скрывают свое величие. И это уникальная ситуация, поскольку обычно никакие структуры – ни Deutsche Bank, ни нефтяные компании – никогда не будут молчать о том, что они великие. Но российское телевидение, те люди, которые занимаются производством массовых представлений о жизни (я их называю «смысловики», парафраз понятию «силовики») и мне кажутся на сегодняшний день самыми могущественными, скрывают и свою работу, и технологию своей работы, и ее цели, эффективность, форму, и персональный состав этих виртуальных спецслужб, которые занимаются программированием массовой интерпретации современной российской жизни» [18].
И это не журналисты, поскольку журналисты идут по уже заданным «лекалам» фактической, а не стратегической информации, которую для них создают другие. Вот слова Дондурея о режиссере Рязанове: «Рязанов обладал фантастическим мастерством в двух профессиях, на мой взгляд. Он был замечательный сценарист, то есть рассказчик о жизни, автор второй реальности. Люди не могут не жить во второй реальности, им мало эмпирической – той, где они открывают двери, покупают продукты, ругаются, дерутся, выходят замуж. Они не могут не жить в той реальности, которая придумана авторами – драматургами, режиссерами, операторами, актерами, продюсерами, инвесторами и так далее. Люди не могут жить без мифов, и Рязанов был величайший мифотворец, величайший рассказчик» [19].
Вспомним, что «Ирония судьбы», как и первый фильм Рязанова «Карнавальная ночь» были самыми обсуждаемыми лентами, по крайней мере, в момент их выхода. И в рамках этого обсуждения и рождались смыслы, поскольку, что очень вероятно, смыслы создаются не в монологе, а в диалоге, когда эти мысли обкатываются в дискуссиях на языке. Ведь и советскую идеологию студенты тоже осваивали на занятиях по марксизму-ленинизму, а не в жизни. Соглашаясь или не соглашаясь, они становились участниками этого обсуждения, чем облегчалось проникновение этих идей в индивидуальное и массовое сознание.
Еще мы можем назвать этот процесс «приручением мифов». У людей в сознании есть множество мифов, где герои прошлого восставали против богов и правителей. Советский Союз трансформировал эту матрицу, сделав героем того, кто, наоборот, отдает свою жизнь на защиту правителей. Это спрятано в формуле «защита родины», но по сути речь идет о защите правящего режима. И на наших глазах этот правящий режим несколько раз кардинально менялся, а родина при этом оставалась все равно.
В наших терминах речь все время идет о создателях и защитниках виртуальной реальности. Ее необходимость состоит в том, что она позволяет нам ориентироваться в подлинной реальности. И очень часто именно эти интерпретации жизни оказывают более сильное воздействие на массовое сознание, чем любая идеология, подкрепленная авторитетом государственных институтов. Последние поднаторели только в наказаниях, никакой креативный подход им недоступен.
Т. Становая подметила такую особенность реагирования власти на протесты: «сейчас главная проблема — это аресты так и не состоявшихся кандидатов на выборах в Мосгордуму. Пока они сидят, уличный протест будет сохранять потенциал и повестку. Образуется парадокс: власть сажает лидеров (и не только), чтобы обезглавить протест, но протест воспроизводится, так как лидеры сидят» [20].
Постсоветское пространство никак не выйдет из времени перемен, что делает жизнь человека беспокойной, поскольку он не знает, что ждет его завтра. Специалист по тоталитарным сектам А. Штайн пишет: «Во времена частых перемен, огромных людских движений и общего чувства нестабильности люди, естественно, будут стремиться к безопасности и стабильности. В таких условиях процветают культы и тоталитарные режимы. Учитывая те же обстоятельства, почти каждый человек уязвим для психологического и ситуационного давления. Уважаемые ученые в этой области неоднократно повторяли, что единственный способ защитить себя от такого воздействия лежит в знании. В 1952 году Аш писал: «Чем меньше человек знает о принципах его социального окружения, тем больше он подвержен его контролю; и чем больше он осведомлен о действиях в его окружении и возможных последствиях, тем он свободнее». Данные знания должны быть конкретными. Людям необходимо знать, как осуществляется данный контроль и как лидеры внедряют психологические методы изоляции, поглощения и страха» [21].
Кстати, газета и телевидение все же работали на присоединение человека к какому-то общему взгляду на события. Они делали его частью большого коллектива. Соцмедиа, если и выполняют такую функцию, то, как правило делают его частью малого коллектива, что является хорошим «стадионом» для тренировки в злости, буллинге и ненависти. Фейсбук объявил, кстати, что он теперь будет отслеживать и группы в борьбе с подобным агрессивным контентом [22 — 23]. То есть подобная закрытая группа будет открыта для контроля со стороны Фейсбука. Инстаграм тоже включился в борьбу с подозрительным контентом [24].
Д. Дондурей видит управление российским массовым сознанием в том, что в России смысловики сознательно тормозят пути перехода к рынку, хотя бы в мозгах: «Каким-то внутренним чутьем, культурологическим «животом», интуитивным классовым чувством проектанты массовых представлений о происходящем отторгают неотвратимо развивающуюся философию глобального рынка, генетически враждебную контролирующему все и вся государству. При этом хитрость современного программирования убеждений людей заключается в том, что благодаря креативным ресурсам таких мощнейших культурно-психологических механизмов, как двоемыслие и имитация, в нашей стране сохраняются практически все формы, приметы и стилистика существования полноценной рыночной системы западного образца. «Подавляющее большинство граждан» – здесь кроется секрет – не должны разбираться в том, как она устроена по своей сущности, куда со всем миром движется, какие новые испытания ее ждут. Но при этом призваны очень умело и с удовольствием пользоваться двойными стандартами: свободой приобретать и перемещаться, но твердо знать, что чиновничество и есть сегодня настоящая знать, новое дворянство, а коррупция вовсе не преступление, а повсеместный, всесословный и негласно во все времена признаваемый в России оброк» [25].
Набор идеологических кирпичиков сегодняшнего дня типа «Россия — осажденная крепость», «Запад хочет напасть» имеет глубокие корни в прошлом. Поэтому он столь живуч и актуален и сегодня. И. Прохорова замечает: «Мы привыкли сопоставлять Россию и Европу. Есть довольно старая идеологическая конструкция, под влияние которой мы подпадаем: что Россия — нечто особое, неумопостигаемое, необъяснимое. Отсюда и проистекают вопросы, кто мы, куда мы идем, Европа мы или Азия, Восток или Запад. В зависимости от того, к какому лагерю вы принадлежите, вы либо оплакиваете тот факт, что Россия не Европа, либо, наоборот, раздуваетесь и говорите: «У нас свой путь, и Европа нам не указ». Петру I приписывают фразу: «Нам Европа нужна на несколько дней, а потом мы повернемся к ней задом». Это метафора отношения к Европе, которое распространено в нашем обществе. Поэтому я думаю, что для того, чтобы серьезно говорить о проблемах собственной страны, надо целиком сменить оптику и увидеть, что мы включены в общие процессы и очень часто бываем трендсеттерами иногда хороших, а иногда печальных явлений. Мне кажется, что развенчание мифа о нас самих — важнейшая задача как профессиональных историков, так и общества. Хватит трясти вот этим «да, скифы мы, да, азиаты мы»» [26].
Даже военные хотят поучаствовать в выработке идеологии, ощущая свою слабость именно в этой сфере: «Необходимо уже сейчас создавать стратегию идеологического перевооружения, ценностную политику, основанную на высвобождении внутренней энергии общества. Без такой стратегии, без активной идеологической политики войну сегодняшнего дня – информационно-гибридную войну, войну идеологий, не выиграть» [27]. И они говорят это в контексте борьбы с гибридными угрозами.
Увлекаясь патриотическим кино, государство может получить анти-патриотический результат. Это связано с тем, что идеологический компонент в развлекательном модусе может быть только фоном. Когда он выходит на первое место, мы нарушаем это правило, что нарушает законы развлекательности.
Власть любит, когда ругают ее врагов. Но хвалить своих друзей она предпочитает выборочно. К примеру, Украина как государство не снимает фильмы о Стельмахе или Гончаре, об Амосове или Глушкове, даже Щербицком, предпочитая прятаться в глубины истории, где можно активировать беспроиграшную борьбу с врагами.
Мир досуга может иметь как прямую, так и скрытую идеологию. Но она обязательно будет, поскольку модель мира в голове режиссера, сценариста и продюсера всегда есть. И они будут выступать либо в подтверждение ее, либо в опровержение. Поэтому власть, особенно в случае своего финансирования, всегда будет контролировать этот процесс, ведь у нее в голове тоже есть своя картина мира. А расхождение картин мира ведет к тяжким последствиям…
Георгий Почепцов
Литература
- Кто был предателем в организации «Молодая гвардия»? // newsfast.ru/kto-byl-predatelem-v-organizacii-molodaia-gvardiia/
- Мартынов К. От пропаганды к дубинке. Как УКраина вернулась к нам // www.novayagazeta.ru/articles/2019/08/13/81596-ot-propagandy-k-dubinke
- Боты обвалили рейтинг фильма «Крымский мост. Сделано с любовью! // ee.sputniknews.ru/incidents/20181104/13533448/bot-obval-film-krimea-most.html
- СМИ: «Кинопоиск» опроверг атаку ботов на ромком про Крымский мост // www.infox.ru/news/282/culture/cinema/210196-smi-kinopoisk-oproverg-ataku-botov-na-romkom-pro-krymskij-most
- Ростовцев А. Семейная халтура, или Почему провалился в прокате фильм про Крымский мост // www.politnavigator.net/semejjnaya-khaltura-ili-pochemu-provalilsya-v-prokate-film-pro-krymskijj-most.html
- Фохт Е. и др. На комедию «Крымский мост» дали деньги без конкурса. Зрителям она не нравится // www.bbc.com/russian/news-46129808
- ВВС: Обруганный зрителями и провалившийся в прокате фильм «Крымский мост» безвозмездно получил из бюджета 100 млн рублей в обход конкурса // www.newsru.com/cinema/09nov2018/iz_budgeta.html
- «Из проката выбыл»: почему в Казахстане не покажут фильм «Крымский мост» // ru.krymr.com/a/pochemu-v-kazahstane-ne-pokazhut-film-krymskiy-most/29611179.html
- Почему фильм «Крымский мост» не покажут в Беларуси и Казахстане // www.currenttime.tv/a/29612651.html
- Спятившая машина времени. Антон Долин — о патриотической комедии «Крымский мост. Сделано с любовью!» по сценарию Маргариты Симоньян // meduza.io/feature/2018/11/01/spyativshaya-mashina-vremeni
- Кара-Мурза В. Введение единомыслия в России? // www.svoboda.org/a/2810617.html
- Фромм Э. Психология нацизма // monocler.ru/psihologiya-natsizma-v-interpretatsii-eriha-fromma/
- Фромм Э. Если вы спросите людей про рай, они скажут, что это большой супермаркет. Интервью // www.chaskor.ru/article/erih_fromm_esli_vy_sprosite_lyudej_pro_raj_oni_skazhut_chto_eto_bolshoj_supermarket_41859
- The American dream is fading // opportunityinsights.org/national_trends/
- Chetty R. a.o. The Fading American Dream: Trends in Absolute Income Mobility Since 1940 // opportunityinsights.org/paper/the-fading-american-dream/
- Архангельский А. Культуру не выбирают, с ней живут и умирают // www.eedialog.org/ru/2019/08/13/aleksandr-arhangelskij-kulturu-ne-vybirayut-s-nej-zhivut-i-umirayut/
- Дондурей Д. Смысловики могущественнее политиков // www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/06/08/644510-smisloviki-moguschestvennee-politikov
- Дондурей Д. О «смысловиках» и «виртуальных спецслужбах» // polit.ru/news/2016/09/02/donduey/
- Дондурей Д. Рязанов был величайшим мифотворцем, творцом второй реальности // polit.ru/news/2015/11/30/ryazanov4/
- Становая Т. Раздражение и недоверие: что доводит россиян до протеста. Интервью // www.gazeta.ru/comments/2019/08/12_a_12574201.shtml?fbclid=IwAR2BaJO6aHKJe2wlt6C8nj0ppOo_wR1NyXbN1rmE-yX1FUSa7euOeJjqn-U&updated
- Штайн А. Как работает тоталитаризм // monocler.ru/kak-rabotaet-totalitarizm/
- Zadrozny B. Facebook has doubled down on groups — now it’s looking to clean them up // www.nbcnews.com/tech/social-media/facebook-has-doubled-down-groups-now-it-s-looking-clean-n1042336?fbclid=IwAR1ALSZWOv-DP1EO5gXLLBfi5DIidkZU2XqBYIkIgV4H2fldwqEgb-n26ow
- Paul K. Facebook’s crackdown on dangerous content in groups could backfire, experts say // www.theguardian.com/technology/2019/aug/14/facebook-private-groups-rules-extremist-fake-news
- Tardáguila C. You can now report a suspicious Instagram post and expect a certified U.S. fact-checker to verify it // www.poynter.org/fact-checking/2019/you-can-now-report-a-suspicious-instagram-post-and-expect-a-certified-fact-checker-to-verify-it/
- Дондурей Д. Российская смысловая матрица // www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/06/01/643174-rossiiskaya-smislovaya-matritsa
- Прохорова И. Как работать со сложным обществом, давая ему дышать, власть не знает. Интервью // www.eedialog.org/ru/2018/12/18/kak-rabotat-so-slozhnym-obshhestvom-davaya-emu-dyshat-vlast-ne-znaet/
- Ильницкий А. Гибридные войны: вызовы, угрозы, уязвимости. У России мало времени, чтобы сформировать собственный образ будущего // yakutiafuture.ru/2019/08/02/gibridnye-vojny-vyzovy-ugrozy-uyazvimosti-u-rossii-malo-vremeni-chtoby-sformirovat-sobstvennyj-obraz-budushhego/
