Наивность – не недостаток, а, напротив, признак одаренности
Но ведь надо уметь и проигрывать. Иначе как же жить?
до чего же страшно любить женщину и быть бедным.
важное, значительное не может успокоить нас… Утешает всегда мелочь, пустяк…
человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви. Просто слишком долго. Артур сказал мне это, когда сбежал от меня. И это верно. Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становится скучно. А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет… Ждет, как безумный…
никогда не проси прощения. Ничего не говори. Посылай цветы. Без писем. Только цветы. Они покрывают все. Даже могилы.
Читайте также: Цитаты известных личностей: верить - не верить
Когда нет ссор, значит, все скоро кончится.
«Ты только никого не подпускай к себе близко, – говаривал Кестер, – а подпустишь – захочешь удержать. А удержать ничего нельзя…»
Я слишком хорошо знал – всякая любовь хочет быть вечной, в этом и состоит ее вечная мука. Но ведь нет ничего прочного, ничего.
23 августа
Деньги, правда, не приносят счастья, но действуют чрезвычайно успокаивающе.
В жизни побеждает только глупец. А умному везде чудятся одни лишь препятствия, и, не успев что-то начать, он уже потерял уверенность в себе. В трудные времена наивность – самое драгоценное из всего, волшебная мантия, скрывающая от тебя беды, в которые суперумник, словно загипнотизированный, то и дело попадает.
30 марта 2014
Чем меньше у человека самолюбия, Робби, тем большего он стоит.
Для оскорбленного чувства правда всегда груба и почти невыносима.
Я стоял рядом с ней, слушал ее, смеялся и думал: до чего же страшно любить женщину и быть бедным.
Читайте также: Цитаты Ленина, от которых стынет кровь. Записки садиста и убийцы
В жизни побеждает только глупец. А умному везде чудятся одни лишь препятствия, и, не успев что-то начать, он уже потерял уверенность в себе.
Для любви нужна известная наивность. Она тебе свойственна. Сохрани ее и впредь. Это поистине дар Божий. А лишишься его – никогда не вернешь.
Ты хочешь знать, как быть, если ты сделал что-то не так? Отвечаю, детка: никогда не проси прощения. Ничего не говори. Посылай цветы. Без писем. Только цветы. Они покрывают все. Даже могилы.
А вот одиночество – настоящее одиночество, без всяких иллюзий – наступает перед безумием или самоубийством.
Еще со времен войны я знал: важное, значительное не может успокоить нас… Утешает всегда мелочь, пустяк…
Быть сумасшедшим вообще не позорно.
Наивность – не недостаток, а, напротив, признак одаренности.
Но ведь надо уметь и проигрывать. Иначе как же жить?
до чего же страшно любить женщину и быть бедным.
важное, значительное не может успокоить нас… Утешает всегда мелочь, пустяк…
человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви. Просто слишком долго. Артур сказал мне это, когда сбежал от меня. И это верно. Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становится скучно. А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет… Ждет, как безумный…
Читайте также: Чем шире открываешь объятия, тем легче тебя распять. Цитаты Фридриха Ницше
Когда нет ссор, значит, все скоро кончится.
«Ты только никого не подпускай к себе близко, – говаривал Кестер, – а подпустишь – захочешь удержать. А удержать ничего нельзя…»
Я слишком хорошо знал – всякая любовь хочет быть вечной, в этом и состоит ее вечная мука. Но ведь нет ничего прочного, ничего.
Деньги, правда, не приносят счастья, но действуют чрезвычайно успокаивающе.
Чем меньше у человека самолюбия, Робби, тем большего он стоит.
Для оскорбленного чувства правда всегда груба и почти невыносима.
Я стоял рядом с ней, слушал ее, смеялся и думал: до чего же страшно любить женщину и быть бедным.
В жизни побеждает только глупец. А умному везде чудятся одни лишь препятствия, и, не успев что-то начать, он уже потерял уверенность в себе.
Для любви нужна известная наивность. Она тебе свойственна. Сохрани ее и впредь. Это поистине дар Божий. А лишишься его – никогда не вернешь.
Ты хочешь знать, как быть, если ты сделал что-то не так? Отвечаю, детка: никогда не проси прощения. Ничего не говори. Посылай цветы. Без писем. Только цветы. Они покрывают все. Даже могилы.
А вот одиночество – настоящее одиночество, без всяких иллюзий – наступает перед безумием или самоубийством.
Еще со времен войны я знал: важное, значительное не может успокоить нас… Утешает всегда мелочь, пустяк…
Быть сумасшедшим вообще не позорно.
Читайте также: 45 ироничных цитат писателя Марка Твена
Работа – мрачная одержимость. Мы предаемся труду с вечной иллюзией, будто со временем все станет иным. Никогда ничто не изменится. И что только люди делают из своей жизни – просто смешно!
Может быть, мы так привыкли без конца вкалывать, что даже от какой-то капельки свободы нам и то становится не по себе.
Что знаете вы, ребята, о бытии! Ведь вы боитесь собственных чувств. Вы не пишете писем – вы звоните по телефону; вы больше не мечтаете – вы выезжаете за город с субботы на воскресенье; вы разумны в любви и неразумны в политике – жалкое племя!
Чем меньше знаешь, тем проще живется. Знание делает человека свободным, но и несчастным.
Какая все-таки удивительная штука выпивка! Пока ты пьешь, у тебя накапливаются разные мысли, ты сосредоточиваешься. А пройдет ночь, и возникают какие-то провалы, и думается – да ведь с тех пор прошла целая вечность!
Чем больше люди знают друг о друге, тем больше у них получается недоразумений. И чем ближе они сходятся, тем более чужими становятся.
Пусть наши дети заимеют богатых родителей.
– Ты хочешь знать, как быть, если ты сделал что-то не так? Отвечаю, детка: никогда не проси прощения. Ничего не говори. Посылай цветы. Без писем. Только цветы. Они покрывают все. Даже могилы.
– До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.
Настоящая любовь не терпит посторонних.
Как это странно: люди находят подлинно свежие и образные выражения, только когда ругаются. Вечными и неизменными остаются слова любви, но как пестра и разнообразна шкала ругательств!
Ты только никого не подпускай к себе близко, – говаривал Кестер, – а подпустишь – захочешь удержать. А удержать ничего нельзя…
Потому что время от времени вдруг накатывалось прошлое и впивалось в меня мертвыми глазами. Но для таких случаев существовала водка.
Одиночество легче, когда не любишь.
Братья, жизнь – это болезнь, и смерть начинается с самого рождения. В каждом дыхании, в каждом ударе сердца уже заключено немного умирания – все это толчки, приближающие нас к концу.
Наше прошлое научило нас не заглядывать далеко вперед.
Поверхностны только те, которые считают себя глубокомысленными.
– Ты любишь меня? – спросил я. Она отрицательно покачала головой. – А ты меня? – Нет. Вот счастье, правда? – Большое счастье. – Тогда с нами ничего не может случиться, не так ли? – Решительно ничего, – ответила она и взяла мою руку.
Наглость – лучшее средство в борьбе с законом.
Только тот, кто не раз оставался один, знает счастье встреч с любимой.
Человек зол, но он любит добро… когда его творят другие…
Трудно найти слова, когда действительно есть что сказать. И даже если нужные слова приходят, то стыдишься их произнести. Все эти слова принадлежат прошлым столетиям. Наше время не нашло еще слов для выражения своих чувств. Оно умеет быть только развязным, все остальное – искусственно.
Только не теряй свободы! Она дороже любви. Но это обычно понимают слишком поздно.
– Братья, жизнь – это болезнь, и смерть начинается с самого рождения. В каждом дыхании, в каждом ударе сердца уже заключено немного умирания – все это толчки, приближающие нас к концу.
До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.
«Упорство и прилежание лучше, чем беспутство и гений…»
Именно здесь можно было понять, что смогло и чего не смогло достичь человечество в течение тысячелетий: оно создало бессмертные произведения искусства, но не сумело дать каждому из своих собратьев хотя бы вдоволь хлеба.
Ленц утверждал, что «Карл» играет чисто воспитательную роль. Он учит людей чтить творческое начало, которое всегда заключено в неприметной оболочке. Так рассуждал Ленц, который и о себе говорил, что он – последний из романтиков.
Самое страшное, братья, – это время. Время. Мгновение, которое мы переживаем и которым все-таки никогда не владеем. – Он достал из кармана часы и поднес их к глазам Ленца: – Вот она, мой бумажный романтик! Адская машина! Тикает, неудержимо тикает, стремясь навстречу небытию! Ты можешь остановить лавину, горный обвал, но вот эту штуку не остановишь.
«Покорность, – подумал я. – Что она изменяет? Бороться, бороться – вот единственное, что оставалось в этой свалке, в которой в конечном счете так или иначе будешь побежден. Бороться за то немногое, что тебе дорого. А покориться можно и в семьдесят лет».
Любовь, – невозмутимо заметил Готтфрид, – чудесная вещь. Но она портит характер.
Дальше полуправд нам идти не дано. На то мы и люди. Зная одни только полуправды, мы и то творим немало глупостей. А уж если бы знали всю правду целиком, то вообще не могли бы жить.
Дни рождения ущемляют самолюбие человека. Особенно по утрам…
Ведь люди становятся сентиментальными скорее от огорчения, нежели от любви.
– Но ты не должна меня ждать. Никогда. Очень страшно ждать чего-то. Она покачала головой: – Этого ты не понимаешь, Робби. Страшно, когда нечего ждать.
Никогда, Робби, не стремись знать слишком много! Чем меньше знаешь, тем проще живется. Знание делает человека свободным, но и несчастным. Давай выпьем за наивность, за глупость и все, что к ним относится, – за любовь, за веру в будущее, за мечты о счастье – за божественную глупость, за потерянный рай…
одинокий человек не может быть покинут.
Только несчастный знает, что такое счастье. Счастливец ощущает радость жизни не более чем манекен: он только демонстрирует эту радость, но она ему не дана. Свет не светит, когда светло. Он светит во тьме. Выпьем за тьму! Кто хоть раз попал в грозу, тому нечего объяснять, что такое электричество. Будь проклята гроза! Да будет благословенна та малая толика жизни, что мы имеем! И так как мы любим ее, не будем же закладывать ее под проценты! Живи напропалую! Пейте, ребята! Есть звезды, которые распались десять тысяч световых лет тому назад, но они светят и поныне! Пейте, пока есть время! Да здравствует несчастье! Да здравствует тьма!
Иногда бывает очень приятно, когда можно ни о чем не думать. Не делать все самой. Когда можно опереться. Ах, дорогой мой, все, собственно, довольно легко – не надо только самим усложнять себе жизнь!
Самое страшное, братья, – это время. Время. Мгновение, которое мы переживаем и которым все-таки никогда не владеем.
Все живем в долг и питаемся иллюзиями.
Если человек чего-то стоит, значит, он уже как бы памятник самому себе.
Вы не успели заметить, что мы живем в эпоху полного саморастерзания? Многое, что можно было бы сделать, мы не делаем, сами не зная почему. Работа стала делом чудовищной важности: так много людей в наши дни лишены ее, что мысли о ней заслоняют все остальное.
Законченные женщины быстро надоедают. Совершенные тоже, а «фрагменты» – никогда.
Хороший конец бывает только тогда, когда до него все было плохо. Уж куда лучше плохой конец.
Вечными и неизменными остаются слова любви, но как пестра и разнообразна шкала ругательств!
Настоящий идеалист стремится к деньгам. Деньги – это свобода. А свобода – жизнь.
Мне хотелось сказать ей что-нибудь, но я не мог. Трудно найти слова, когда действительно есть что сказать. И даже если нужные слова приходят, то стыдишься их произнести. Все эти слова принадлежат прошлым столетиям. Наше время не нашло еще слов для выражения своих чувств. Оно умеет быть только развязным, все остальное – искусственно.
женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов.
жизнь – это болезнь, и смерть начинается с самого рождения. В каждом дыхании, в каждом ударе сердца уже заключено немного умирания – все это толчки, приближающие нас к концу.
Человек всегда велик в намерениях. Но не в их выполнении.
она была грациозна, как бегемот.
– Что ты, детка! Ведь любовь – это же сплошной обман. Чудесный обман со стороны матушки-природы. Взгляни на это сливовое дерево! И оно сейчас обманывает тебя: выглядит куда красивее, чем окажется потом. Было бы просто ужасно, если бы любовь имела хоть какое-то отношение к правде. Слава Богу, что растреклятые моралисты не властны над всем.
А если вечно думать только о грустных вещах, то никто на свете не будет иметь права смеяться…
Эрна не строила себе никаких иллюзий и знала, что надо держаться покрепче за жизнь, чтобы урвать хоть немного от так называемого счастья. Она знала также, что за него приходится платить двойной и тройной ценой. Счастье – самая неопределенная и дорогостоящая вещь на свете.
– Никогда, Робби, не стремись знать слишком много! Чем меньше знаешь, тем проще живется. Знание делает человека свободным, но и несчастным. Давай выпьем за наивность, за глупость и все, что к ним относится, – за любовь, за веру в будущее, за мечты о счастье – за божественную глупость, за потерянный рай…
Питаемся иллюзиями из прошлого, а долги делаем в счет будущего.
Скромность и добросовестность вознаграждаются только в романах.
чувство такое, будто мне шестнадцать и в то же время пятьдесят. В общем, хвалиться нечем.
